И собаки с кошками от нашего папы не отходят. Мы ведь еще и двух осиротевших кошек взяли зимой. Вот теперь они тоже следуют за Андреем, хотя до этого совершенно не знали его и появились у нас во взрослом возрасте. Говорят, кошки обладают целебной силой и чувствуют, когда человеку плохо…
Пока он на войне. Как помочь женщине, чей муж ушел на фронт?
Уже много месяцев мы существуем в условиях войны. Каждый из нас оказывает поддержку нашим военнослужащим различными способами: мы верим, молимся, отправляем финансовую помощь и гуманитарные грузы. Однако, к сожалению, в информационных источниках недостаточно обсуждается вопрос о том, как помочь матерям, сестрам и женам тех, кто сейчас сражается за нашу свободу и мирное небо над головой. В данной статье мы рассмотрим чувства родных и близких наших героев, а также окажем рекомендации по тому, какую поддержку и помощь мы можем им предоставить. Мы также поделимся некоторыми действенными советами по самопомощи.
Что чувствуют женщины, когда их близкие уходят на войну?
Необходимо отметить, что каждый человек, оказавшись в подобной ситуации, переживает это по-своему. Тем не менее, почти все сталкиваются со страхом, что близкий человек может не вернуться домой живым. Это подвешенное состояние усугубляется чувством непредсказуемости и, конечно же, отчаяния. Все эти эмоции, тревоги и переживания сопровождаются слезами, угнетением и ощущением прострации. Однако со временем такое тяжелое состояние можно укротить. С этого момента переживания женщин начинают различаться.
Как бы это ни звучало, стоит признать, что матери бойцов часто более подготовлены к любому исходу, лишь бы их сын вернулся живым. В то время как чувства супруги зависимы от самого человека, его эмоционального состояния и того, как она воспринимала свои отношения до начала войны.
Если женщина чувствовала поддержку и защищенность от своего мужа, ощущала его помощь в повседневной жизни, то после его призыва на фронт на нее оказывается груз всех забот. Это включает в себя обязанности по уходу за детьми, ведению домашнего хозяйства и решению финансовых вопросов. Не каждая женщина способна справиться с этой нагрузкой в одиночку.
Кроме того, следует обратить внимание на такое явление, как психологическое давление. Родственники могут выводить женщину на эмоции, обвиняя её в том, что она допустила уход мужа, задавая вопросы: «Так зачем отпустила?», «Что ты сделала, чтобы предотвратить эту ситуацию?», «Может, он просто сбежал от тебя?». Это звучит ужасающе и лишь усугубляет состояние женщины. В такой ситуации родные, испытывая собственные страдания, боль и гнев, зачастую проецируют свои негативные переживания на жену. Конечно же, это делает тяжелое положение еще более сложным и усиливает её потребность в поддержке.
Там мальчишки молодые сражаются и гибнут
Теперь я все чаще вспоминаю прежнюю мирную жизнь, словно она была сказкой, как будто это не касалось меня.
С Андреем мы познакомились в молодости. Оба работали в школе, и у нас совпадали взгляды на будущее: мы мечтали о большом и уютном доме, множестве детей, кошке и собаке… о счастье. Я прочитала множество историй о трудностях многодетных семей, но нас это обошло стороной. Конечно, встречались болезни и подростковые проблемы, с деньгами у нас порой становилось туго: до сих пор передвигаемся на старом автомобиле 1995 года выпуска, так как вся заработанная сумма ушла на строительство, но в целом у нас была идеальная семья, как в книгах или кино.
Андрей никогда не был избалованным, он брал на себя большую часть домашних забот и тяжестей, всегда и все делал для нас, отказывая себе во многом. Я и дети всегда были для него на первом месте. Он сам, своими руками достраивал дом, укрывал крышу и проводил коммуникации. Он был крепкой стеной, защитой и опорой для нашей семьи.
Теперь я часто задумываюсь, не было ли решение Андрея подписать контракт опрометчивым. Весь прошлый год он переживал, что, будучи опытным и бывалым, так как в нулевые годы ездил в командировки в Чечню с отрядом ОМОНа, сейчас просто лежит дома на диване, в то время как молодые ребята сражаются и гибнут. Кроме того, у нас был другой стимул: конечно, мы надеялись немного подзаработать, чтобы завершить строительство нашего дома. Мы подсчитали, что сможем протянуть без него два или три месяца, а потом он вернется. Но это не было основным мотивом. Главное — патриотизм и любовь к Родине.
Когда он подписал повестку, военком передал сведения в местную администрацию, и ко мне сразу же пришли люди. Мы живем в маленьком городке глубоко в России и у нас многодетная семья, а он сам добровольно решил идти. Журналисты брали у нас интервью, чиновники дарили подарки и говорили, что, если что-то произойдет, всегда можете обратиться к ним.
Однако весь этот год я оставалась одна. То есть не совсем одна, а с детьми.
Когда он ездил в Чечню, я была спокойнее
Когда Андрей уехал, я вдруг начала кашлять, и ничего не могло помочь. Я решила проверить свое состояние, думала, может, это коронавирус или пневмония, сдала необходимые анализы — всё оказалось чистым. Я посетила множество врачей, а в итоге выяснилось, что это нервы.
Мне было непонятно, потому что сколько раз я прощалась с ним, когда он уезжал в Чечню, и ничего подобного не испытывала. Однако, возможно, возраст имел значение: тогда я была намного моложе и воспринимала все проще.
Я всегда знала, где он и с кем. Командир забирал наших мужей в командировку и возвращал их назад, бережно относясь к личному составу, ведь, возможно, глубоко в душе понимал, что если кого-то не сможет вернуть, придется потом смотреть в глаза этой женщине. А сейчас мы превратились в безликую и неизвестную массу.
Мне также пришла в голову мысль о том, что когда он ездил в Чечню, я чувствовала себя спокойнее, потому что знала не только командира, но и его боевых товарищей — доверяла им, поскольку их отряд всегда был рядом друг с другом, а здесь ничего не известно. Единственное, что я хотела — чтобы кто-то связался со мной и сообщил, мол, ваш муж мобилизован в нашу часть, рассказал о происходящем. Полная тишина. Все подробности мне приходилось выяснять самой, постоянно звоня.
Фактически, мы, жёны и матери военнослужащих, переживали много нервов от того, что впереди была полная неопределенность. Когда муж вернется, на сколько он уходит. Если бы хотя бы сказали, что через год будет демобилизация, мы бы спокойно собрали свои вещи и жили этот год, а так абсолютно непонятно— будет ли это год, пять лет или сколько еще нам ждать.
Алла (имя изменено), Краснодар
Мы с мужем познакомились в интернете, при этом жили в разных городах. Мы переписывались недолго, затем встретились, и с тех пор больше не смогли разлучиться. У него была жена, у меня был муж, но наши браки уже начали рассыпаться.
У моего мужа за плечами — Вторая чеченская война, поэтому мы всегда понимали, что мобилизация может затронуть его. Когда события только начинались в феврале, он говорил: «Может, мне самому пойти?», но я была против. Несколько месяцев назад мы с 19-летним сыном переехали из Екатеринбурга в Краснодар, сняли здесь квартиру, и я успела устроиться на работу менеджером в магазине.
21 сентября ему позвонили из военкомата. Он узнал, что повестка пришла на нашу прежнюю квартиру в Екатеринбурге еще 9 сентября. Мы собрались и вдвоем пошли в военкомат. Я надеялась, что его не заберут, ведь ему 44 года. Но, как только они увидели его военный билет, где значилась Вторая чеченская, его сразу отправили на сборы.
Неделю его держали в воинской части. Там не было ни туалета, ни душа, а покормили лишь на третий день. Я приезжала, чтобы отвезти все, что могла. Позже, его перевели в Буденновск, и, пробыв там еще неделю, он оказался в Украине. Он звонил мне и диктовал свой жетон, говоря, что больше не сможет со мной связаться. Но сейчас он всё же иногда выходит на связь.
Я осталась в съемной квартире с сыном и собакой. Муж оставил нас без копейки денег, и мне пришлось сдать в ломбард все, что могла.
Я оказалась в крайне тяжелом состоянии, объехала все социальные службы в надежде найти психолога, но мне не оказали помощи. Я три недели одна — никогда так долго не расставалась с ним.
Интересное по теме
Цена жизни: возможно ли компенсировать потерю родителя деньгами?
Вариант уехать в другую страну мы даже не рассматривали, потому что он у меня патриот. Но сейчас я уже не знаю, что думать. Начала винить себя и думать, возможно, не стоило его отправлять туда. Но что я сделаю? Мужчина есть мужчина, он защитник, и у него уже есть боевой опыт.
Мой муж работает на мясокомбинате, где большинство сотрудников не поддерживают происходящие события. Когда его коллеги узнали, что в повестке указано, что он пошел служить добровольно, они начали присылать ему голосовые сообщения с обвинениями в том, что он отлынивает от работы, и с угрозами. Они говорили: «Куда ты идешь, ты что, дурак? Никого из нас не призвали, а тебя призвали.»
На работе мне сначала не поверили, что муж мобилизован. Пришлось подтверждать это справкой из военкомата. Эта справка позволила получить кредитные каникулы в банке. На работе ему должны были выплатить деньги, но их так и не перевели — только накинули какие-то небольшие командировочные. Губернатор Краснодарского края обещал выплатить по сто тысяч мобилизованным, но эти деньги я так же не получила.
Сейчас я нахожусь в состоянии полного упадка, не могу ни работать, ни думать. Я убрала все его вещи и фотографии с глаз долой, потому что мне очень тяжело. Все родные далеко, и я здесь одна. Сын и собака — все, что у меня есть. Съемная квартира, машина мужа, стоящая во дворе, мимо которой я хожу каждый день. Жду, надеюсь, верю, молюсь.
Он сказал мне: кто вас защитит, если не я? Я сейчас ненавижу всех мужчин: почему мой муж там, а вы здесь, улыбаетесь и счастливы? Это, видимо, именно та депрессия, что приводит к таким чувствам. По совету специалистов, я попыталась заняться любимым делом. Но моё любимое занятие — вышивание крестиком, а как я смогу это делать, если у меня трясутся руки?
Валерия (имя изменено), Севастополь
Я познакомилась с будущим мужем в Мариинске. Несколько лет назад мы переехали в Севастополь и поженились. Нашему сыну семь лет, он сейчас учится в первом классе.
Мой супруг прошел Вт
орую чеченскую войну. У него контракт с Министерством обороны — 45 дней в году он проводит на учениях, а в остальное время ведет свою обычную жизнь, работая в компании интернет-провайдера.
Несмотря на то, что мой муж является резервистом, он долго не получал повестку, и мы надеялись, что его не призовут. Но 10 октября ему позвонили из военкомата и сказали, что он должен быть там на следующий день в девять утра с необходимыми вещами для длительного проживания. На сборы у нас было всего несколько часов. В состоянии полной фрустрации я побежала собирать все необходимое. Я собрала ему аптечку с бинтами и жгутами, положила спальник и горелку. В настоящее время он находится в воинской части в Севастополе.
Когда наш сын узнал, что папу забирают, он расплакался. Очень переживает за отца, начал рисовать страшные рисунки на тему войны. Я не знаю, как обсуждать происходящее с сыном. Объяснила ему, что идет война, и Россия воюет с Украиной, стараясь не использовать негативных эпитетов и не говорить, кто плохой, а кто хороший, не транслировать ему черно-белые взгляды на ситуацию. Я просто сообщаю, что это военный конфликт, и что это очень страшно. Он сам понимает, что это действительно опасно, и что папа находится в опасности.
Мой муж — человек военного склада, но он не хотел идти на эту войну добровольцем. Его приглашали раньше, до объявления мобилизации, и он сказал, что один раз уже был на войне и второй раз не пойдет. Во время Второй чеченской войны он получил пулевое ранение. Он вспоминает о тех страшных моментах, когда, идя по полю, ногой отталкивал тела, чтобы пройти дальше. Он также говорил, что первое его попадание в эти условия было крайне страшным: его трясло от страха, он чувствовал панику и полную дезориентацию, пока его не стукнули по каске и не привели в чувства. Многие солдаты тогда испытывали такие же чувства, на грани нервного срыва, некоторым приходилось эвакуироваться в психиатрические больницы.
У моего мужа довольно стабильная психика. Он принадлежит к тем людям, кто способен осознать такие потрясения и прийти в себя. Но в то же время он размышляет так: если ты военный, у тебя нет выбора, ты должен это принять. Хотя он прекрасно помнит ужасы, которые пришлось пережить, и не стремится вновь оказаться в этой ситуации.
Теперь у него есть не только жена и ребенок, которые могут переживать за него, но и сильные чувства ответственности за их судьбу. Однако, когда случилась мобилизация, у него просто не оказалось выбора.
Меня же это все очевидно ставит в шок. Мой одноклассник воюет сейчас на стороне Украины, а мой муж оказался по другую сторону баррикад. Эта мысль до сих пор не укладывается у меня в голове.
С момента, как мужа увели, прошло больше десяти дней, но я до сих пор не успела адаптироваться к новому состоянию жизни. Периодически у меня случаются панические атаки: что-то сжимает в груди, и тогда я останавливаюсь, пытаюсь дышать и успокоиться. Однажды, иду по улице с ребенком, он что-то говорит мне, а я его не слышу, облокотилась на перила и расплакалась, хотя слезы текли незаметно, без криков. Состояние настолько тяжелое, что его уже трудно контролировать.
Также мы столкнулись с серьезными финансовыми трудностями. Раньше основная доля бюджета ложилась на мужа, а теперь мне придется самостоятельно оплачивать съемную квартиру и обеспечивать нас с ребенком. При этом нам пришлось самим купить обмундирование для мужа: берцы, рюкзак, часы, носки, теплый свитер — на все это ушло около 40 тысяч рублей. Обещанных выплат — в Севастополе это около 200 тысяч рублей единовременно — нам пока не предоставили. Нам объяснили, что финансирование начнется только после формирования части.
Получил ранение в день, когда стал Героем России
— Звание Героя России он получил именно после этого ранения?
— Нет. Документы на присвоение этого звания были поданы заранее. А ранение он получил в день, когда президент подписал указ о его награждении.
— Проходила информация, что Виталий, по цитате, на СВО избавился от 8 БМП-2, 2 БТР-80 и 3 танков противника, захватил 18 офицеров противника, 5 единиц военной техники и 7 образцов иностранного вооружения, а также спас жизнь боевого товарища, получив при этом травму. Вы спрашивали у мужа — вся эта информация соответствует действительности?
— Да, так и было. Только это происходило не за один раз, а в течение определенного времени. О том, что его представили к награде, я узнала от него. Он попросил никому не рассказывать, пока президент не подпишет документ. И мне так хотелось поделиться новостью с мамой и свекровью! Но я молчала. Сказали близким только после подписания.
— Когда вы прочитали список того, за что супруг получил Героя России, вас удивили его действия? Муж раскрылся перед вами с новой стороны?
— Я была удивлена, узнав, сколько всего он сделал. Но сам факт его поступков не удивил меня. Он всегда таков. Он может рискнуть и пойти в бой в одиночку. Мы многократно обсуждали это, и я перекрывала его, что он должен беречь себя, ведь его ждут дома.
— Что сам Виталий говорит о своей награде?
— Он всегда трепетно относится к военным наградам, но не кичится званием. Когда ему сказали о том, что документ подписан и он теперь Герой России, он упомянул, что и мечтать не мог об этом. Ему вручали награду в Москве, когда он проходил реабилитацию после ранения. Мы вместе летали в столицу в этот момент.
Героям России устанавливается ежемесячное денежное пособие в размере 83 496 рублей. Кроме этого, обладатели данной награды полностью освобождаются от всех видов налогов, сборов и пошлин. Это звание также даёт защиту от сокращений и дополнительный неоплачиваемый отпуск на три недели.
— Как долго ваш муж восстанавливался после ранения? И когда он снова уехал в зону СВО?
— Он уехал в конце июля. К тому времени прошло примерно 2,5 месяца после ранения. Врачи решили, что для восстановления этого времени достаточно.
— Считалось, что контрактники в зоне СВО получают баснословные суммы денег. Так ли это?
— Баснословных сумм нет. Муж — младший лейтенант, командир группы. Его зарплата составляет 75 тысяч рублей в месяц. За пребывание на СВО ему платят 150 тысяч рублей в месяц. Плюс к этому отдельно выплачивают за действия наступательного и оборонительного характера. Но в то время существовали случаи, когда контрактники зарабатывали даже меньше мобилизованных. В настоящее время и те, и другие получают примерно одинаково.
— Что говорят военные — есть ли хотя бы какая-то приблизительная информация о том, сколько продлится СВО?
— Никто ничего не знает точно. Но муж предполагает, что в этом году спецоперация вряд ли закончится. Однако, повторюсь, это только его предположения.
— У вас уже есть планы о жизни после завершения СВО? Что вы хотите сделать в первую очередь? Может быть, отправитесь на курорт, чтобы отдохнуть и переключиться?
Пессимизм
Негативное восприятие жизни, пессимизм, чувство заброшенности другими, ощущение ненужности, утрата смысла жизни. Осознание иллюзорности и нереальности событий, происходящих на войне. Чувство того, что погиб под звуками войны, атмосфера тревоги.
Утеря интереса к жизненной активности. Нежелание делать что-либо, менять свою жизнь, апатия, угнетающее чувство собственной ненужности. Я лишний в этом мире.
Стремление избегать социальных контактов, склонность к замкнутости. Чувство опустошенности. Все не так.
Чувство избранности
Чувство избранности. Самоидентификация как бога или супергероя. Уверенность в своем уникальном пути. Ощущение своей силы, преимущества, могущества.
Оптимизм, спокойствие, уверенность в себе. Жажда жизни, чувство вседозволенности.
Он влюбляется в женщин, которые его восхищают.
Людей, которые его осуждают или высказываются о жалости или сострадании, он считает слабыми, которые не «нюхали пороха», глупыми и недальновидными. Он придерживается мнения, что побеждает только сильнейший.
